Спроси свое сердце [= Дуэль сердец ] - Кэт Мартин

— Я никогда и не бросала Сэма, и ты знаешь это! От ее слов Сэм слегка съежился, прошлое редко кололо его воспоминаниями.

Ангелина только заворчала. Старая женщина до сих пор отказывалась верить, что Сэм мог когда-либо прогнать от себя Молли. Она считала его слишком порядочным человеком для такого дурного поступка, и, кроме того, она полагала, что Сэм, как и любой другой мужчина, ни за что не мог бы устоять против чар Молли и пойти наперекор ее желаниям.

— Ты права, Ангелина, — поддразнил Сэм. — Теперь уж Молли ни за что не отделаться от меня.

— Как я уже говорила, вы именно тот мужчина, который ей нужен! Не давайте ей спуску! Держите жену в руках!

— Я не уверен, что не случится наоборот, — пробормотал Сэм себе под нос.

Войдя в дом, Ангелина приступила к разборке вещей в гостиной, а Молли с малышом на руках отправилась в спальню. Хоакин с Сэмом начали грузить мебель, которую она решила забрать в «Кедровую Бухту».

Ее комната давно уже была пуста, вещи были уже перевезены в дом Сэма, и Молли направилась по узкому коридору к последней двери.

Комната ее матери.

Набравшись мужества, которого ей следовало бы набраться много лет назад, Молли повернула ручку и, пройдя через комнату, подошла к широкой кровати и положила ребенка на мягкое голубое одеяло. Было тепло, и Молли развернула малыша. Ребенок гулил и сучил ножками.

Молли оглядела комнату. В течение тринадцати лет она оставалась нетронутой: прекрасный, розового дерева, комод с зеркалом; изящная фарфоровая ваза на этажерке возле кровати; резной, красного дерева, платяной шкаф, в котором все еще хранились шелковые платья матери — Коллин любила наряды.

Отец оставил комнату такой, какой она была в день смерти хозяйки. Он относился к спальне умершей жены, словно к святыне. В комнате всегда поддерживался порядок и чистота, будто отец ожидал возвращения покойной.

У Молли не хватило духа переселиться в эту комнату, хотя эта спальня была намного уютнее, чем ее собственная.

Молли любовно гладила поверхность комода, в горле у нее застрял комок. Комод был свадебным подарком отца, и маме всегда нравился этот комод. Молли решила забрать его с собой в «Кедровую Бухту».

Думая о прошлом, Молли перевела взгляд на зеркало в серебряной раме. Серебряная шкатулка, имевшая форму сердца, стояла возле него. Дрожащими пальцами она откинула крышку. Послышалась нежная мелодия венского вальса. Заблестели шляпные булавки матери, воткнутые в красную бархатную подушечку.

Молли закрыла крышку и отвернулась. Прошлое осталось в прошлом. Она не позволит ему снова вторгнуться в ее счастье.

Глубоко вздохнув, Молли начала разбирать содержимое ящиков и коробок и упаковывать вещи, решая, что может понадобиться Ангелине, а что пойдет на благотворительные нужды.

Ребенок уснул, и тишина погрузила Молли еще глубже в воспоминания и сентиментальное настроение. Она размышляла, как бы они с матерью могли жить, если бы была жива Коллин. Молли думала о тех днях, которые они проводили бы вместе… Затем она вспомнила о работе и отогнала непрошеные раздумья.

Но несмотря на все старания заглушить в себе воспоминания и грусть, ей это не удалось, и она наконец сдалась и всплакнула.

— Ты хочешь забрать домой комод своей матери, да? — спросил Сэм, просовывая голову в дверь.

Черты его лица смягчились, когда он заметил ее заплаканные глаза.

— Прошлое — в прошлом, детка, — сказал он нежно. Широкими шагами Сэм подошел к ней и ласково обнял.

— Я знаю, — ответила Молли.

— Ты почувствуешь себя лучше, когда мы вернемся домой, — пообещал Сэм.

Молли кивнула.

Желая избавить ее от боли воспоминаний и как можно быстрее покончить с этой невеселой работенкой, Сэм выдвинул комод на середину комнаты, но скрежет ножек об пол, прозвучавший в тишине одиноким криком, ничуть не улучшил подавленного и мрачного настроения Молли.

Поглядев себе под ноги, Сэм увидел, что задняя стенка комода снизу отошла и на пол выпало несколько пожелтевших писем. Он наклонился, чтобы собрать их, и почувствовал, как холодная дрожь пробежала вдоль его позвоночника.

Молли повернулась к Сэму и обнаружила, что он стоит на коленях позади комода с несколькими выцветшими письмами в руках. Когда она взглянула на его лицо, краска сбежала с ее щек.

— Сэм? Что это?

Торопливо она присела с ним рядом, пытаясь угадать, что означает его встревоженный взгляд.

— Эти письма — от моего отца. Я хорошо знаю его почерк. Они были спрятаны у задней стенки комода. Когда я отодвигал комод, письма выпали.

Он передал ей письма.

У Молли пересохло во рту. Должна ли она прочитать их? Нужно ли бередить старые раны, и без того только недавно затянувшиеся? Ей захотелось разорвать эти письма и выбросить, пока они еще никому не причинили боли.

— Прочти, — попросил Сэм мягко.

— Я… я не уверена, что нам следует знать, что в них написано.

— Прочти их, Молли.

Выражение лица Сэма было непреклонно, глаза суровы. Рука Молли дрожала, когда она вынимала из конверта пожелтевшую от времени почтовую бумагу.

«Моя дорогая Коллин», — начиналось письмо. Молли застыла.

— Это еще ничего не значит, — сказала она, прочитав вслух начало письма, но взгляд ее заметался, как у загнанного зверя.

Сэм прочитал ей все письмо.

— Открой и другие, — мягко настаивал он.

— Я не хочу, Сэм!

— Сделай это, Молли. Нам обоим нужно знать правду.

Молли понимала, что демоны, с которыми он сейчас борется, столь же ужасны, как и ее собственные.

— Я не хочу ничего знать, Сэм, — попросила Молли. — Я отослала прошлое в прошлое. Ты тоже, насколько я знаю. Давай оставим все, как есть.

Сэм, возражая, лишь покачал головой.

— Прочти все письма, — сказал он, его спокойный тон прозвучал как приказание.

Неохотно Молли открыла еще несколько писем, написанных все тем же отчетливым почерком. Шеймус Бренниган признавался в письмах Коллин в любви. Он писал о своей страсти и об их будущей жизни, когда они станут жить вместе, он писал о своем чувстве вины и несчастье полюбить замужнюю женщину. Он писал о радости и блаженстве, которые их ждут впереди.

Глаза Молли увлажнились. Одна слезинка упала на письмо.

Зачем бы ее мать стала хранить эти письма, если бы они для нее ничего не значили? Ее отец говорил, что Шеймус пытался изнасиловать Коллин и затем убил ее за то, что она не отдалась ему по своей воле. Но разве Шеймус мог бы убить женщину, которую так любил? А если не он… то кто? Был только один человек, который мог сделать это.

— Осталось последнее письмо, Молли, — сказал Сэм.